.
8 апреля в Праге Дмитрий Медведев и Барак Обама подписали договор о сокращении стратегических наступательных
вооружений сроком на 10 летВыступая на церемонии подписания, Барак
Обама, кроме прочего, сказал: «Я не могу не
вспомнить слова Аркадия Бриша, который по-
мог создать ядерное оружие в Советском Сою-
зе. Сегодня, когда ему 92 года, он говорит: «Мы
надеемся, что наступит момент, когда боль-
ше не будет ядерного оружия, когда будет мир
и спокойствие на земле»».
http://www.old.rosatom.ru/common/img/uploaded/for_PDF-news/strana_rosatom_1.pdf"Ныне мы решили побеседовать с Аркадием Адамовичем не о тех временах, когда
он работал над созданием ядерного оружия, а о том периоде его жизни, когда ему самому с оружием попроще - пистолетом и винтовкой довелось приближать нашу Великую Победу, 65-летие которой мы сейчас отмечаем. Впрочем, Аркадий Адамович в мае всегда отмечает два праздника - через пять дней после 9 мая родные и друзья вновь собираются за его столом, чтобы поднять бокалы в честь его Дня рождения. В этом году ему исполнится 93.
- Аркадий Адамович, Великая Отечественная застала вас в Минске. Вспомните, как вы встретили первый день войны.
- Как и все люди, мы ничего не ожидали. Я закончил физический факультет Минского университета, женился и работал в Химическом институте Академии наук Белоруссии. Помню, в ночь с субботы на воскресенье я пытался послушать радио, но ничего не получилось: уже все было заглушено. Но я как-то не обратил на это внимания.
В воскресенье 22 июня мы с женой, как почти весь Минск, были на Комсомольском озере - его открытие стало настоящим праздником для горожан. Сообщение Молотова о том, что началась война, мы услышали только в 12 часов.
Минск начали бомбить в ночь на 23 июня, утром я еще пытался ехать на работу. А 24-го Минск уже совсем разбомбили. Электростанция, водопровод - все встало, город горел. С этого времени военкоматы уже не работали. На шестой день войны, 28 июня, немцы заняли Минск. Все произошло стремительно, никто не ожидал, что они так быстро захватят огромную территорию.
- Какое впечатление произвели на вас оккупанты?
- Чем немцы запомнились? Хорошо одеты были. Высокие. Особенно молодежь в войсках СС - двухметровые, здоровенные, и на нас смотрят, как будто мы насекомые какие-то. За людей нас не считали. И относились соответственно. У них порядок был такой: за любую диверсию - расстрел пленных или заложников. Хватают людей - 20 человек, или 50, - и расстреливают на месте, чтобы запугать. Это и правда производило сильное впечатление на всех, внушало ужас.
Кроме того, они мародерствовали - грабили, что под руку попадется. Мой отец дружил с дядей Якуба Коласа, народного поэта Белоруссии, знал семью писателя. Мы узнали, что остался сейф с его трудами, а дом Якуба уже горел. Мы достали лошадь, телегу, поехали. Забрали этот сейф, погрузили, закрыли его жестью всякой, повезли по Минску. А там немцы шуруют, трупы лежат, так что если бы они нас остановили...Но мы благополучно довезли его к себе домой, закопали до окончания войны. Только после войны я узнал, что были в этом металлическом ящике не только рукописи, но и драгоценности, золотые украшения.
В общем-то, сразу же выяснилось, что под немцами жить невозможно. А я почти сразу же попал в фильтрационный лагерь. Потом, правда, меня отпустили.
- Расскажите подробнее, как вы оказались в лагере.
- Новые власти объявили, что все люди должны явиться на регистрацию. Я по глупости взял паспорт, решил - пойду регистрироваться. Костюм одел хороший, ручка у меня была дорогая, Parker, часы надел. Прихожу, стою в очереди, подхожу к немцу. Он снимает с меня часы, вынимает ручку. После регистрации я и попал в фильтрационный лагерь.
Первое, что меня сильно поразило, - трупы. Тела убитых просто лежали на земле... Но к этому можно еще привыкнуть. А когда я увидел повешенных... Страшное зрелище. Правда, немцы потом стали делать "красивее": когда людей вешали, убивали ударом по голове. Так после повешения хотя бы лицо не искажается.
Сразу нас построили, провели, положили на землю, сказали: ни воды, ничего не дадим. Потом повели к реке. Но там были пленные, вода в реке грязная... Люди болели, кончали жизнь самоубийством... Много всего насмотрелся в лагере. Сидел там дней 10. Обращались не то, чтобы жестоко... просто стреляли, чуть что. Например, ночью нельзя было поднять голову - лежи тихо, и все. Иначе они открывали огонь. Для них это вроде как развлечение было. А еще так веселились - привозили сухари, бросали их нам, и снимали на камеру - чтобы запечатлеть, как русские люди кидаются на эти сухари, будто звери.
- Аркадий Адамович, что было, после того, как вас отпустили из лагеря?
- Стал членом минского подполья. В городе мы начали собирать оружие, слушали радио, выпускали листовки, поставляли в партизанские отряды разведданные, оружие, боеприпасы и медикаменты, оборудование и материалы для подпольной типографии. За это полагался расстрел. Поэтому я стремился скорее уйти к партизанам. А то живешь, как на вулкане - придут ночью и расстреляют. И когда оказался в отряде, где тоже было опасно, чувствовал себя уже совсем иначе. Но до этого засылали то в Барановичи, то в Лиду. У меня был фотоаппарат, с его помощью изготавливали поддельные документы. И для этого все время требовались фотоматериалы, проявитель, закрепитель. А в отряде нужно было питание для радиоприемников и рации. Купить все это было невозможно. Но в Минске работал радиозавод, и там были свои люди. Правда, чтобы выехать из Минска, нужно было пройти обязательный обыск. А у меня с собой пистолет и фотоаппарат. Фотоаппарат хоть и небольшой, я его между ног привязывал, но нащупать можно. Примерно пятьдесят процентов за то, что найдут. А найдут - верный расстрел. Но мы придумывали уловки. Например, достаешь по требованию немца пропуск, протягиваешь и, вроде бы случайно, испугавшись, роняешь. В грязь. Тот злится, кричит: "Dumkopf!" Дескать, дурак - документ не можешь нормально показать. Даже ногой может ударить. А нам только и надо, чтобы он не вглядывался в поддельную справку, не стал обыскивать - что с дурака возьмешь? И проходишь. Счастлив, что не обыскали. Мне так несколько раз сходило с рук. А сейчас вот думаю: какой же я и вправду был дурак! Стоило ли так рисковать из-за фотоаппарата? Ведь в любой момент мог быть расстрелянным. Но тогда об этом как-то не задумывались...
- По поводу фотоаппарата. Вы наверняка им пользовались не только для создания поддельных документов. Вели, наверное, фотолетопись войны.
- Да именно в войну я начал заниматься фотографией - снимал боевых товарищей-партизан. Конечно, осталось много снимков. В год 60-летия Победы в Совете Федерации состоялась моя персональная фотовыставка.
- Когда вы ушли в партизаны, что стало с вашей семьей?
- А мы в отряд все вместе ушли - и жена, и отец. Что мы делали конкретно? Резали кабели на железной дороге, чтобы нарушить движение транспорта. Потом учинили еще одну диверсию - уничтожили водоснабжение. Паровоз-то без воды не пойдет. Так мы на минском узле уничтожили запасы воды, и в течение октября-ноября движение паровозов было нарушено.
Кроме того, мы завели мощный радиопередатчик и устроили специальную русскую трансляцию, для жителей. Это сильно поднимало дух народа, находившегося в оккупации. Ну и, конечно, сильно преследовалось фашистами.
Вообще, благодаря партизанам, немцы чувствовали себя неспокойно, везде ожидала их смерть. Им большие войска приходилось тут, в тылу, держать, оттягивая их с фронта. Так что покорить Белоруссию им не удалось. Весь народ восстал против немцев. Предателей среди белорусов было очень мало. Даже полицаев немцам с большим трудом набирать удавалось.
Белорусское народное партизанское движение уже было очень мощным. Бригад было больше тысячи. В каждой партизанской бригаде - 5-6 отрядов, примерно тысяча человек. То есть, если тысячу умножить на тысячу - уже миллион. А население Белоруссии тогда составляло около 10-ти миллионов. То есть, 10% всего населения были партизанами.
Есть официальные цифры: за три года борьбы в тылу врага партизаны и подпольщики вывели из строя 500 тысяч немецких солдат и офицеров, в том числе 47 генералов и других высших чинов, пустили под откос свыше 11 тысяч вражеских эшелонов, подорвали 300 тысяч рельсов, уничтожили десятки тысяч автомашин, бронемашин и много другой техники.
В июне-июле 1944-го в ходе операции по освобождению Белоруссии вражеская группа армии "Центр" потерпела катастрофическое поражение, главные ее силы были разбиты. В Минском "котле" на востоке от города оказалась окруженной 105-тысячная группировка.
Перед самым наступлением советских войск был нанесен мощный партизанский удар по коммуникациям и линиям связи захватчиков. Только 20 июня партизаны взорвали 40 тысяч рельсов. В результате многие железнодорожные магистрали немцы уже не смогли восстановить. Полностью прекратилось движение поездов на линиях Орша - Могилев, Молодечно - Полоцк, на других ветках оно было крайне затруднено. Ряд населенных пунктов, в том числе и районных центров, были освобождены партизанами еще до прихода наших войск. Не только партизанские отряды, но и население, обычные крестьяне, начали бить врагов немцев. Оккупанты начали разбегаться, когда началось наступление, и жители ловили их и убивали. Так сильна была ненависть к врагу!
- Вам к началу войны исполнилось 24 года. А вашим товарищам партизанам? Были ли в отряде совсем юные ребята, подростки?
- Конечно, у нас было очень много молодежи. Я, например, воевал в одной бригаде с Маратом Казеем, Героем Советского Союза, он погиб в 14 лет. Марат был разведчиком, участвовал также в рейдах и диверсиях. Был награжден орденом Отечественной войны I степени, двумя медалями, в том числе "За отвагу", когда он раненый, поднял взрослых партизан в атаку. Вот какая молодежь была - ничего не боялась. Он говорил, что "если меня захватят, я взорву их и себя". Сестра его Ариадна тоже была партизаном, потеряла обе ноги, но потом стала педагогом, Героем Социалистического Труда. Такая вот героическая семья была."
http://www.mosportal.ru/65/9/i74_837.htm!!!!!воевал в одной бригаде с Маратом Казеем, Героем Советского Союза, он погиб в 14 лет!!!!!!!